Чем живут молодые украинцы: результаты масштабного социологического исследования
23 ноября в Киеве были представлены результаты масштабного социологического исследования украинской молодежи в возрасте от 14 до 18 лет, проведенного Социологическим информационно-исследовательским центром “Пульс” в партнерстве с Международным экспертным клубом.
«Целью нашего исследования было выявление того, чем живут молодые украинцы, чего они желают, каким видят своё будущее, на каком языке общаются, каковы их жизненные ценности и приоритеты, — рассказала глава правления Международного экспертного клуба Елена Овчинникова.
Объектом исследования стали молодые украинцы в возрасте 14-18 лет — та группа населения, которая через 10-15 лет будет представлять собой наиболее активную, квалифицированную и даже руководящую часть трудоспособного населения Украины.
Что движет молодыми украинцами, какие настроения царят в их среде, рассказала Елена Князева, директор Социологического информационно-исследовательского центра “Пульс”.
Елена Князева резюмирует: “Успех – одна из ключевых тем молодежных (и не только) исследований. Разные методики представляют свой «пасьянс» данных, однако заметим, что данные в целом сопоставимы. Данные “Пульса” иллюстрируют специфику молодежного понимания: новое поколение чаще идентифицирует успех с работой, позволяющей реализовать и проявить свои способности, наличием друзей и созданием крепкой и дружной семьи.”
Согласно данным опроса, основным приоритетом в жизни современной украинской молодежи является желание “иметь работу, позволяющую реализовать и проявить свои способности”. На это указали 62% респондентов. У чуть больше половины успех в жизни ассоциируется с наличием хороших друзей и созданием крепкой и дружной семьи, воспитанием хороших детей.
Это не значит, что семья в принципе становится менее важной – напротив, она остается одним из главных ценностных императивов молодежи. Меняются акценты: в то время как желание создавать собственную семью ослабевает, прочнее становится желание реализовать себя в жизни посредством работы. Отметим, что в последнее время молодежь начинает играть более заметную роль на рынке труда за счет совмещения учебы и работы. Однако «переваривание» рынком растущего предложения труда молодежи идет сложно из-за «застрявших» по всей стране «трудовых лифтов» и «позвоночной» культуры трудоустройства.
Следует отметить, что, если наличие интересной работы ”является приоритетным для юношей и девушек в равной степени, то девушки чаще юношей ориентируются на создание “крепкой и дружной семьи” (на это указало 60% опрошенных девушек), а юноши чаще в качестве приоритетных ценностей отмечают “наличие хороших друзей — 54% и желание “стать богатым человеком” — 50%. Таким образом, современные украинские юноши и девушки транслируют традиционные гендерные приоритеты: девушки в большей мере, в отличие от юношей ориентированы на семью и детей и любовь, а юноши на друзей и богатство.
Если говорить о ценностях в целом, то оказывается, что в тех случаях, когда мы сравниваем данные и по Украине, и по другим странам (например, по данным Всемирного исследования ценностей (WVS), то видим, что Украина не уникальна, а является частью международных трендов.
СОБЛЮДАЮТСЯ ЛИ В УКРАИНЕ ПРАВА ЧЕЛОВЕКА И КАК ИЗМЕНИЛАСЬ СИТУАЦИЯ ПОСЛЕ ВТОРОГО МАЙДАНА?
Для оценки степени соблюдения прав человека молодым представителям украинского поколения Z (14-18 лет) было предложено высказать свое согласие/несогласие с семью распространенными суждениями (суждения включают общие нормы и принципы в области прав человека и не связаны с реализацией отдельных прав):
● Права человека, закрепленные в Конституции Украины, в нашей стране выполняются
● Права человека нарушаются только в бедных странах
● Права человека нарушаются только в авторитарных странах/диктатуре
● Права человека могут соблюдаться только в богатых странах Права человека это то, с чем имеют дело только юристы
● Проблемы прав человека меня не интересуют
А также было предложено ответить на вопрос: “На Ваш взгляд, после событий на Майдане в 2013-2014 гг. ситуация с соблюдением прав человека в Украине улучшилась, ухудшилась или не изменилась?”.
В ходе опроса выяснилось, что “проблемы прав человека” не волнуют только одного из десяти. Абсолютное большинство опрошенных — 72%, с этим утверждением не согласны и 17% затруднились ответить. Отметим, что на Юге Украины тех, кто не согласен с этим утверждением, на 10 процентных пункта больше — их 82%.
Мнения о том, соблюдаются ли права человека в Украине разделились на две равные группы. Почти каждый пятый опрошенный молодой человек — 20% — затруднился сказать, выполняются ли в Украине права человека, закрепленные в Конституции Украины или нет. Мнения остальных разделились практически поровну: 42% считают, что права человека в Украине соблюдаются, а 39% считают, что не соблюдаются. Мнения юношей и девушек практически не различаются, но существенно различаются по возрасту: чем моложе респонденты, тем больше среди них тех, кто считает, что права человека в Украине соблюдаются (так, среди опрошенных в возрасте 14-15 лет таких 45%, а среди опрошенных в возрасте 17-18 лет — 37%), и наоборот. Также следует отметить и различия в макрорегионах: так, на Западе и в Центре преобладают мнения тех, кто согласны с данным суждением, а на Юге и Востоке, наоборот. Также среди сельской молодежи больше, чем в городах, тех, кто согласен с тем, что права людей в Украине соблюдаются.
Более всего чувствительны к вопросам о правах человека оказались молодые люди, проживающие в Южном регионе, а также русские (по самоидентификации), молодежь 17-18 лет и учащиеся вузов. Только в одном регионе число тех, кто считает что права человека в Украине не выполняются — 47% — превышает число тех, кто считает наоборот. Отметим также еще одну тенденцию: чем старше респонденты, тем больше среди них тех, кто считает, что права человека в Украине не соблюдаются. Это же мнение разделяют и больше половины студентов (1 курс) вузов. Среди русских вдвое меньше тех, кто считает, что в Украине права человека соблюдаются.
Среди опрошенных преобладает мнение, что после событий на Майдане в 2013-2014 гг. ситуация с соблюдением прав в Украине не изменилась. Так считают 39% опрошенных. 21% считают, что ситуация улучшилась и почти столько же, 17%, что ситуация ухудшилась. Еще 23% затруднились с ответом. При этом на юге страны почти вдвое больше молодых людей, которые считают, что ситуация ухудшилась (32%) и лишь 11% уверены, что ситуация с правами человека после Майдана улучшилась.
ОТНОШЕНИЕ К ПОЛИТИКЕ
Несмотря на то, что молодым людям свойственно особо не интересоваться политикой в целом, лишь треть опрошенных молодых людей сообщили в ходе опроса, что политическими событиями в Украине и мире не интересуются. Основным источником информации о политических событиях в Украине и мире для них являются в равной степени форумы, блоги, социальные сети — на это указало 38% опрошенных и телевидение — 37%, друзья, знакомые, родственники — 35%.
“Известно, что молодежь активно пользуются социальными сетями. Согласно данным нашего опроса, подавляющее большинство — 98,6%- опрошенных респондентов зарегистрированы в социальных сетях или мессенджерах. В ходе опроса только 17 человек (1,4%) указали, что в социальных сетях не зарегистрированы. Наибольшей популярностью у молодежи пользуются Инстаграм — на это указали 86%, Вайбер — 82%, и в равной степени Фейсбук — и Телеграм по 67%” — сообщила директор Социологического центра “Пульс” Елена Князева.
Молодые люди довольно взвешенно оценивают уровень объективности украинских средств массовой информации. Более половины опрошенных молодых людей — 54% — считают, что какие-то украинские средства массовой информации (телевидение, радио, газеты) освещают события происходящие в Украине объективно, а какие-то нет. Число тех, кто считают, что СМИ освещают события объективно и число тех, кто считают, что необъективно практически равное.
Больше половины опрошенных молодых украинцев не готовы участвовать в каких-либо митингах, демонстрациях, акциях протеста, связанных с проблемами, которые волнуют их и их близких. Уровень декларируемой политической активности не зависит от пола и возраста респондентов, но заметно дифференцирован местом жительства. Более пассивна молодежь на Юге (лишь 9% выразили готовность участвовать в акциях протеста, а 79% исключают такую возможность), более активна на западе Украины — здесь допускающих для себя такую возможность в четыре раза больше, чем на юге.
Опрошенная молодежь продемонстрировала очень низкий уровень обобщенного доверия. На вопрос “Как Вы считаете, большинству людей можно доверять, или в отношениях с людьми обычно следует быть осторожными?” ответы распределились следующим образом: 72% ответили, что в отношениях с людьми следует быть осторожными и лишь 23% сказали, что большинству можно доверять. Лишь 15% опрошенных молодых людей на Западе считают, что большинству людей можно доверять, на Востоке таких 29%.
“Уровень генерализованного доверия у молодежи ниже, чем среди населения Украины в целом. Согласно данным последней волны опроса World Values Survey 2017-2020 годы, большинству людей в Украине доверяет 30% населения. Показатель обобщенного доверия окружающим не связан напрямую с реальной общественной активностью. Он скорее отражает общую атмосферу в обществе, уровень открытости и доброжелательности граждан. Настороженность, фиксируемая со стороны подавляющего большинства молодежи, – достаточно тревожный сигнал социального неблагополучия” — сообщила Елена Князева.
Практически на две равные группы разделились мнения и по вопросу: могут или не могут сегодня в Украине люди свободно высказывать свои политические взгляды: 46% считают, что не все могут свободно высказываться, а 43% — что могут “все без исключения”. При этом, на Юге заметно преобладает доля тех, кто считает, что в Украине нарушается свобода слова: 55% против 38% тех, кто считают, что все в Украине могут свободно высказывать свои политические взгляды.
СТРАНА ПОБЕДИВШЕГО ДОСТОИНСТВА
Блок вопросов, посвященным знаниям о Майдане и чувствам молодых украинцев презентовала эксперт проекта, кандидат социологических наук Елена Фостачук.
На восьмую годовщину событий 2013-2014 года в Украине уже законодательно закреплены и признаны не только ежегодные празднично-поминальные мероприятия, но и официальные их (событий) именования: Майдан (постепенно и стихийно изживается ранее актуальная приставка Евро-), а также Революция Достоинства. А вот дефиниция “государственный переворот” изживается уже намеренно, и даже преследуется в общественном мнении — хотя “переворот” является непосредственным атрибутом революции как идеального типа. Достоинство гражданина, гордость за Украину, “новый патриотизм”, обретенные соотечественниками, по сути являются основными, и, главное — бесспорными достижениями этой революции, ставшей частью новейшей истории Украины. Данные нашего исследования жизненных ориентиров, политических и исторических представлений украинской молодежи наглядно иллюстрируют эту мысль. Действительно, события восьмилетний давности воспринимаются молодыми людьми как социально значимая и часто воспроизводимая memoria (то, что нужно помнить). Не пережитая лично, но устойчивая, активная, связанная с определенными местами и эмоциями — в большей степени, чем с конкретными живыми людьми.
Знания о недавнем прошлом. Большинству (82%) опрошенных известно о событиях, которые произошли в Украине в конце 2013 — начале 2014 годов (18% от общего числа — вообще ничего о них не знают). При этом следует отметить, почти треть (29%) опрошенных в Южном регионе указали, что ничего не знают об этом событии (для сравнения в Западном регионе таких вдвое меньше — 15%). Такая тенденция (несмотря на то, что большинство опрошенных — школьники и учебная программа у всех одинаковая) может свидетельствовать как о дистанцировании молодых людей Юга Украины от официальных нарративов, так и о том, что в отличие от сверстников из Западной Украины их это событие волнует и волнует в меньшей степени.
Учитывая политизацию самой темы и тот фактор, что основными источниками информации о политике (для тех, кто политикой интересуется) являются интернет-ресурсы и социальные сети, нетрудно сделать вывод, что информация часто является противоречивой (источником множества сетевых конфликтов), отличной от дидактического официоза и фрагментарной. То есть как раз такой, которая позволит после случайного прочтения, просмотра или выполнения поискового запроса, понять “тему” в общих чертах, без вдумчивого анализа, при этом зафиксировав разнообразные эмоции, категорические оценки и дозволенные рамки “большого” дискурса. При этом молодой человек может или девушка скептически относиться ко всем типам оценочных суждений и предпочтет считать все эти политико-исторические проблемы слишком сложными для своей повседневности.
Только 25% респондентов считают себя хорошо информированными, почти половина — 46% — знают о Майдане “в общих чертах”, 19% — “плохо информированы”, значим и процент “затруднившихся”, что может свидетельствовать о нежелании вообще как-то оценивать свои знания.
Менее информированы о событиях на Майдане 2013-2014 годов жители сел по сравнению с жителями городов, что скорее всего объясняется тем, что городские жители в большей степени вовлечены в обсуждение этих событий (влияние информационной политики), чем сельские.
Вопрос о причинах революции -“Чем, по Вашему мнению, были вызваны события на Майдане” выявил, что половина опрошенных молодых людей (50%) считают Майдан “был вызван борьбой граждан, стихийно объединившихся для защиты своих прав” (что соответствует общенациональному официальному дискурсу), а 17% — что он был “специально организован рядом украинских олигархов”.
Многих, наверное, огорчит, что гипотеза “государственного переворота”, о которой так яростно спорят на многих телешоу, подкастах, в сетях, — тоже находит свое отражение в представлениях молодых людей (ее поддержали 13%). Такое равное разделение мнений о движущих силах революции хорошо отражает противоречие между “дидактической”, закрепленной в законодательных актах позицией — с одной стороны, и “спекулятивной” позицией CMИ и сетевых сообществ — с другой. В целом, отношение к Майдану, с учетом региональных различий, можно охарактеризовать как неопределенное. На Юге и Востоке доли тех, кто считает, что Майдан был стихийным событием (34% и 37% соответственно) и доли тех, кто затруднились с ответом (36% и 34%) — практически равны. За таким высоким процентом неопределившихся на Юго-Востоке Украины может скрываться как отсутствие информации о данном событии, отсутствие интереса к нему или другая точка зрения, которая не отражена в данном исследовании в силу объективных обстоятельств. Отметим также, что сторонников данной версии на Западе Украины вдвое больше, чем на Юге и Востоке: 68% на Западе, 34% на Юге, 37% на Востоке.
Участие “ближнего круга” в событиях на Майдане. Абсолютное большинство опрошенных (68%) ответили, что среди их родственников или знакомых не было людей, которые принимали участие в событиях на Майдане. Судя по ответам респондентов, в событиях на Майдане принимали участие граждане Западной и Центральной Украины. Отметим, что практически 90% опрошенных на Юго-Востоке Украине сообщили, что лично не знают тех, кто принимал участие в события Майдана, а если и таковые имелись, то это знакомые, которые также могли быть жителями других регионов.
Гипотетическая поддержка Майдана. На вопрос “Если бы эти события происходили сейчас, Вы поддержали бы Майдан?”мнения опрошенных разделились на три равные группы, что свидетельствует о том, что доминирующей позиции нет — 36% респондентов затруднились с ответом, 33% сказали, что не поддержали Майдан, и только 31% молодых украинцев заявили о своей поддержке.
Отметим, что на Юге и Востоке Украины, тех, кто готов поддержать Майдан сегодня — вдвое меньше: 13% и 19% соответственно. Эти данные показывают, что даже на Западе и в Центре среди молодежи нет однозначной и позитивной поддержки Майдана как исторического события и великой “народной традиции”.
Чувства по отношению к Украине. Большая часть опрошенных (42%) испытывает противоречивые чувства в отношении Украины: и гордость и стыд одновременно, — треть (32%) опрошенных молодых людей в возрасте 14-18 лет испытывают гордость за Украину и только 13% стыд (не определившихся со своими чувствами к стране также 13%).
Такое соотношение является надежным результатом для исследуемого возраста (молодые люди от 14 до 18 лет не склонны связывать события почти недавнего (и давнего тоже) со своим личным опытом и воспроизводят “внешние” для них социальные эмоции. Кроме того, собственно “стыд” является позитивным фактом общественной солидарности, а украинское общество вообще имеет тенденцию быть “обществом стыда”. Не случайно именно обретение достоинства, создание хоть каких-то поводов для гордости, становится практически единственным понятным результатом революции для большинства украинцев. Дифференцирующими же факторами в связке “стыда и гордости” являются возраст респондентов, а также место их проживания. Чем респонденты младше, чем дальше они живут от столицы, тем меньше гордости они испытывают за страну, и, соответственно, наоборот.
Как покинуть родные места и куда податься? Больше половины (55%) опрошенных молодых людей думают о том, чтобы уехать из того населенного пункта, в котором они живут, 18% не хотели бы и 17 % затруднились ответить.
Среди тех молодых людей, которые надумали уехать из своего населенного пункта, треть (29%) собираются уехать в другой населенный пункт в Украине, каждый четвертый опрошенный (24%) думает уехать в Польшу, каждый третий (36%) в США и лишь 4% в Россию.
При этом каждый второй опрошенный респондент из Западного региона думал выехать в США (58%) и каждый третий в Польшу (32%). Выбор стран для переезда также свидетельствует о романтическом видении мира, отсутствии жизненного опыта и влиянии распространенного образа США как “страны-партнера” и “страны-примера” для Украины. Хотя те же страны Восточной Европы (Польша, Чехия, Венгрия — их чаще других выбирали молодые люди) — в отличие от США — территориально и культурно ближе, располагают открытым рынком труда, доступным (а иногда и бесплатным) образованием, безвизовым или упрощенным порядком въезда. Не стоит забывать, наконец, и о туманном европейском будущем Украины, в которое молодые украинцы, предположительно, верят все меньше.
Следующий блок вопросов презентовал эксперт проекта, доктор исторических наук Александр Пригарин.
Трагические события 2 мая 2014 г. в Одессе являются одной из ключевых тем по пониманию новейшей истории Украины. Удивляет, что примерно треть молодежи (35 %) «впервые слышала» об этих событиях. При этом на Юге и Востоке таких лиц оказалось меньше (29 и 25%), чем на Западе и Центре: 42 и 41% соответственно. Еще приблизительная четверть (22 % в целом), снова и с соответствующим распределением по макрорегионам (14 – на Юге и 25, 18, 27 Западе, Центре, Востоке) – «трудно было дать ответ». Такие высокие проценты, безусловно, свидетельствуют об определенной блокировке или замалчивании исторического сюжета в СМИ: его существенность для общественного мнения и практики Одессы вступает в противоречие с общенациональным нарративом.
Среди тех, кто дал свои оценки этим событиям, приблизительно треть всех – 34% считают, что это «трагедия». А почти каждый десятый (9%) – «победой над сепаратистами, поклонниками «русского мира». Показательно распределение по макрорегионам. Если на Юге минимальное количество сторонников «Победы» (5 %) и максимальное – «трагедии» (52 %, то есть явное большинство), то в остальных регионах десятая часть первых (10 – Центр и 11 – Восток) и треть – вторых (31 и 37, соответственно). Четко также выделяется Запад со своими 9 и 24% соответственно. Безусловно, мы имеем дело с последствиями инертности общественного мнения, стереотипами, которые сформулировались и транслируются в течение 7 лет. Непосредственные потомки свидетелей событий более осведомлены о трагедии и менее категоричны в своих оценках.
В целом, правовая неопределенность – отсутствие юридических оценок трагедии 2 мая 2014 г. в Одессе – создает предпосылки радикальных политических спекуляций на этой теме. Общественные оценки трагического события напрямую зависят от мировоззренческих пристрастий украинцев, на которых активно спекулируют политики разных уровней. Очевидно, что этот токсичный сюжет новейшей истории не вписывается в общенациональную риторику. Из-за этого его пытаются замолчать или вписать в «дискурс победы», однако на региональном уровне он становится абсолютным символом протестных настроений.
На материалах исследования социальной дистанции среди молодежи Украины (методику см. в отчете) четко можно проследить существенный рост уровня ксенофобии. В пределах допустимого находятся только украинцы. В два раза больше индексы дистанции к белорусам, полякам, немцам, россиянам, грузинам, венграм, евреям. Максимальные показатели продемонстрировали румыны, турки и арабы. Специфику молодежи можно проследить в более толерантном отношении к американцам. «Эта любовь (к американцам) постепенно вытесняет «любовь» к нашим ближайшим соседям – россиянам». Именно к ним наблюдается фобия, проявляющаяся среди 27% молодежи и 29% населения в целом. Эта «русофобия» явно является результатом «формирования врага в публичном и информационном пространстве» — открытая ксенофобия, проектируемая на остальные народы Российской Федерации. Склонность к «национальному обособлению» составляет предпосылку для роста «толерантности ксенофобов».
Вариативность этой общей тенденции подчеркивается интолерантностью жителей Западного региона из-за его смягчения в Центре и на Востоке. Наименьший уровень ксенофобии прослеживается на Юге, что понятно из-за межнациональных повседневных контактов. Обратим особое внимание на тот факт, что на Западе индекс негативного отношения к россиянам определяется как 6 из 7 (шкала американского ученого Эмори Богардуса). Такова почти конечная ступень ксенофобии, хуже которой считается только прямой фашизм.
Выразительными оказались ответы на вопросы об этнолингвистических ориентациях молодежи Украины.
Комфортным языком ответов оказались украинский и русский с распределением 2/3 и 1/3 (перед началом интервью предполагался свободный выбор языка общения). Четко прослеживаются региональные предпочтения: если на Западе 100% шло на украинском, то уже на Юге 85% соответствовали русскому (на Востоке 68% — на русском и 32% — на украинском). В городах – 60% на украинском и 40% — на русском. Это обусловлено коммуникативным потенциалом языков. Эта ценность конкретизируется через языки общения в семьях и образовании.
В семейном быту украинская молодежь общается на украинском заметно реже: только 42% (причем на Западе таких 94%, в Центре — 46%, на Юге — 4%, на Востоке — 2%), 37% одновременно на русском и украинском (на Юге — 61%, на Востоке – 55%, в Центре – 40%, на Западе – 5%) и на русском – 20% (на Востоке – 42%, на Юге – 33%, в Центре – 13%, на Западе – 0% ). Очень схожая картина вырисовывается в вариантах общения с одноклассниками и друзьями.
Апеллируя к формальным признакам, этнолингвистическая самоидентичность проявляет большую подвижность, чем этническая. Большинство молодежи считают себя украинцами от 91-92% на Юге и Востоке до 98-99% в Центре и Востоке. Представители национальных и этнических меньшинств почти не попали в наше исследование, составляя лишь 4% нашей выборки (при том, что примерно каждый пятый человек Украины принадлежит к этим сообществам). Унификация и ассимиляция как прямо, так и косвенно влияет на факторы воспроизводства идентичности среди молодого поколения Украины.
Справка ElitExpert:
Опрос проводился Социологическим информационно-исследовательским центром Пульс (http://www.puls.od.ua) в партнерстве с Международным экспертным клубом (https://elitexpertgroup.com) с 4 по 24 апреля 2021 года.
Объект исследования: молодежь Украины в возрасте 14-18 лет. География исследования: вся территория Украины (кроме Автономной Республики Крым, Севастополя и неконтролируемой территории на Востоке Украины).
Методика опроса: структурированное формализованное интервью в технике самозаполнения и F2F. Стратегия формирования выборки комбинирована квотно-вероятностной, на каждом из семи этапов которой применялась наиболее целесообразная на том или ином этапе методика отбора единиц наблюдения из основы выборки.
Выборочная совокупность: 1200 респондентов в возрасте 14-18 лет, репрезентативная по основным социально-демографическим признакам (пол, возраст, тип населенного пункта, макрорегион). Показатель результативности опроса – коэффициент ответов RR3 = 61%. Статистическая погрешность выборки (с вероятностью 0,95) не превышает: 2,9% для показателей, близких к 50%, 2,5% для показателей, близких к 25%, 1,7% – для показателей, близких к 10%, 1,3% – для показателей, близких к 5%. Фактическая погрешность выборки по контрольным квотным и неконтролируемым (неквотным) характеристикам не превышает ±2,3%.