Игорь Мизрах высказался о роли стран старой Европы во время войны и после нее
На фоне всеобщей поддержки нашей страны народами Европы и Америки, западные лидеры и эксперты называют Украину единственной цивилизованной страной, готовой воевать за такие традиционные западные ценности, как свобода и демократия.
Преклоняясь перед украинскими воинами и будучи частичкой украинского сопротивления, я все же не был бы столь категоричен.
Во-первых, русские на нас напали, тем самым не оставив выбора. Запорожский генотип, конечно, сделал свое великое дело, и сейчас Кремль истерично ищет если не мира, то военной передышки. Но Украина лишена кровожадности и, конечно, предпочла бы мир, будь у нее такая возможность.
Во-вторых, Европа настолько неоднородна, что говорить о ней «в целом» некорректно и бессмысленно. Общая валюта и декоративный брюссельский парламент не сделали шведов и болгар одним народом, и в дни украинской войны континент больше похож на лоскутное одеяло, чем до создания ЕС.
Я это говорю к тому, что те же Польша, Чехия, Румыния и страны Балтии, которые хорошо помнят русский штык и советский военный сапог, наверняка, стали бы сражаться, если бы выбор русского агрессора пал на них.
А старая Европа, которую мы называем «сытой и сонной», стала такой не вчера и не позавчера. Накануне предыдущей большой войны ее лидеры упорно старались не замечать, как две тирании, сталинская и гитлеровская, раздирают на клочья целые народы, лишая их свободы и будущего.
Через призму большой войны проще и лучше видится не только день сегодняшний, но и недавнее прошлое.
Каждый, кто интересовался историей Странной войны и происходящими вокруг нее политическими событиями, понимает, что оккупация Парижа и создание союзной фашистам петеновской Франции было не только результатом военной неподготовленности, но и следствием абсолютного нежелания сражаться, проходя через неизбежные во время войны тяготы и ипытания.
Вернувшийся в Лондон после встречи с Гитлером Чемберлен, стоя на трапе самолета, предъявил публике на аэродроме подписанное им соглашение со словами: «Я привёз мир для нашего поколения», и если бы его не сменил на посту премьера смелый и бескомпромиссный Черчилль, мир заплатил бы за победу над фашизмом еще более страшную цену.
Мужество польских солдат, греков, норвежцев и югославов заслуживает уважительного упоминания, но оно не отменяет того факта, что абсолютное большинство стран завоеванной Гитлером Европы покорно смирилось с немецкой оккупацией и жило в покое и уюте, наблюдая битву со стороны.
Жертвами капитуляции своих стран стали разве что евреи Европы, которых массово убивали независимо от того, оказывали они сопротивление или нет.
Проявленная 80 лет назад готовность европейских лидеров угождать агрессору, чтобы избежать войны с ним, похожа на сегодняшний день, как зеркальное отражение. Да, нам дают не только деньги и продукты, но и оружие, но делают это робко и неохотно, то и дело разбавляя процесс призывами капитулировать, чтобы дать кремлевскому лилипуту возможность сохранить лицо.
Не считайте меня неблагодарным, но у меня сжимаются зубы каждый раз, когда я слышу, что Украине нельзя давать дальнобойные ракеты, чтобы не началась Третья Мировая война. Война идет, господа европейцы, каждый день гибнут героические украинские солдаты, и ваша трусливая взвешенность увеличивает их число в разы.
Самоходки с кондиционерами не переломят хода большой битвы, и за запоздалое прозрение европейского сообщества будет заплачено смертями украинских военных и тех, кого они защищают.
Именно желание старой Европы «жить по прежнему» лежит в основе продолжающегося кровавого конфликта и подпитывает агрессивные планы путинского режима. Налицо робкая неподготовленность НАТО, как военного союза и ЕС, как несостоявшегося «единого государства».
Это вынуждает политиков, экспертное сообщество и просто думающих граждан рассматривать варианты военных и политических союзов, которые будет заключать Украина после победы.
Скажу сразу, они должны основываться не только на технологическом уровне той или иной страны. Большая война показала, как важна эмоциональная составляющая, готовность не бояться врага и защищать свою страну с оружием в руках. В этом смысле прекрасны Польша и Литва, решительность которых очевидна и лишена показухи.
Остается глобальной данностью решающий вес англосаксонских стран. Они способны и принимать решения, и противостоять русскому монстру в мировых процессах, и одергивать европейцев, когда теми овладевают соглашательские настроения.
Стальной украино-польско-балтийский кулак, напитанный поддержкой Британии, Австралии, Канады и США, априори будет более надежным инструментом стабильности в регионе, чем Североатлантический Альянс, роль которого уже сегодня сводится к подносу еды и боеприпасов на линию огня.
Предложенный формат это не готовое и окончательное решение, а приглашение к дискуссии и общему национальному пониманию, навеянное разоворами в экспертном сообществе.
На официальном уровне Украина стала кандидатом в ЕС и продолжает стремиться в НАТО, но всем уже ясно, что послевоенное устройство потребует более надежных механизмов существования в современном мире.
Еще ясно то, что Украина будет играть в нем ключевую роль по праву военного героя, и то, что это потребует пересмотра и изменения всей нашей безнадежно устаревшей государственной машины.
Выстраивание послевоенной модели существования это не фантом, он поддается четкому анализу и куда более конкретен и предсказуем, чем ход любой войны.
Самое главное для всех это понять, что мир уже не будет прежним, как бы этого ни хотели жители и лидеры старой Европы, которых вполне устраивает привычная жизнь с вооруженной бензоколонкой рф, недоразвитой Украиной и подорожавшими, но все еще доступными круасанами на завтрак.